Автор: Валерия Малкина. Мои родители себя похоронили. Не знаю, когда это случилось. Может быть, в мои 12? Именно тогда мама впервые сказала: я завтра умру, мне скоро в гроб.
Сейчас мне 38, она до сих пор жива. Но уже много лет она считает и говорит, что умрет прямо завтра. Это "завтра" становится "сегодня" – и так до бесконечности.
Я помню, как мама попала в больницу с диагнозом, в котором я тогда мало понимала: миома матки. По ощущениям это было что-то жуткое, но исправимое.
Мы с папой остались одни. Готовили нелепые блины на крахмале вместо муки, соскребая комья теста со сковородки, выливали не получившийся борщ в унитаз, потом ели от отчаяния бутерброды – все, что могли приготовить более-менее сносно.