А. С. Пушкина! Я зажмурила глаза, почему-то потрясла головой (зубная боль опять дала о себе знать!) и снова открыла глаза: Пушкин был на месте!
Я уставилась на него. Глаза поэта были прикрыты, цвет лица был вполне нормальным, даже с небольшим румянцем на скулах, обрамленных бакенбардами… «С левой стороны несколько седых курчавых волосков, — отметила я про себя и тут же решительно добавила: — Бред какой-то!» «Вот, именно, бред! — послышался у меня в мозгу (точнее не могу сказать) гневный мужской баритон. — Это что же Вы с русским языком делаете?
Что Вы себе позволяете? Разве можно так говорить и писать?! Что вы за поколение такое?» Я огляделась: неглаженое белье на месте; сквозь арку дверного проема было видно, как в соседней комнате муж и сын смотрели по телевизору какой-то фильм; балконная дверь раскрыта, с улицы доносились чьи-то голоса и заливистый лай одинокой собаки… Хотелось позвать сына или мужа, но я не могла почему-то этого сделать и снова уставилась на поэта.