сутки практикующего мой английский, она стала даром, посланным самим небом. А потом еще и другом. …Только сегодня, с высоты своего возраста и житейского опыта, я понимаю каким «банным листом» я был тогда.
Ведь по молодости, увлекшись, всем нам кажется, что наши объекты внимания и почитания должны испытывать ровно то же чувство относительно нас.
А если не испытывают — горькое разочарование, разбитое сердце и монастырь. Я обожал свою американку как учителя и наставника, следовал за ней по пятам, ловил каждое ее слово.
Но она, конечно, не испытывала ровно тех же чувств ко мне. Да, она была предельно любезна, тактична и только смущенно опускала в пол глаза, робко улыбаясь кончиками бледных губ, когда я был излишне настойчив и жаден в своем внимании в ее адрес.